Яйцо

ЯЙЦО́ — в мифах и обрядах многих традиций Я. представляет собой один из важных космогонических мотивов. Во-первых, в мифах из Я. может появляться вся вселенная, в частности первобытный (предвечный, предшествующий собственно сотворению мира) Хаос мыслится иногда как имеющий форму Я. В Хаосе все противоположности соединены нераздельно, акт сотворения мира их разделяет (небо от земли, сушу от воды и т. п.), соответственно акт творения нередко мыслится как разбивание Я., при этом важно, что Я. представляет собой "естеств." символ, "напрашивающийся" на такое осмысление: в нем твердая скорлупа противопоставлена живому содержимому, а внутренность, в свою очередь, содержит две равные субстанции, б. аморфную, внешнюю, и б. концентрированную и "оформленную" — последняя обладает и большей ценностью, как помещенная в центре; и в то же время по своему цвету и форме она естественно интерпретируется как солярный эл-т; с др. стороны, отношение внешнего и внутреннего напоминает многие традиционные модели земли: "как океан объемлет шар земной" (Ф. И. Тютчев). Раскалывание Я. как акт творения — это тоже "естеств." символ, т. к. Я. по самой природе связано с рождением, появлением нового существа, поэтому из Я. могут появляться не только творение, но и творец, или же культурный герой, или весь род людской. Это первое рождение, как и акт творения, в течение священной и/или человеч. истории воспроизводится ("тиражируется") мотивами чудесного рождения из Я. — человека, героя или же, наоборот, чудовища, змея, василиска (василиск, по нек-рым представлениям, рождается из Я., снесенного петухом). Иногда рождение из Я. может мотивироваться особыми обстоятельствами зачатия, как в греческом мифе, где Леда, зачавшая от Зевса, явившегося ей в облике лебедя, рождает Я. (или два Я.), из к-рого, по разным версиям, появляются Диоскуры (Кастор и Полидевк) и Елена. Если учесть, что Елена была причиной Троянской войны, то не исключено, что ее рождение надо понимать как проклятие.

В рус. традиции эти мотивы сохранились только в виде "реликтов", но тем не менее реконструируются они вполне надежно, это относится прежде всего к мотиву Я. в сказках. В рус. версии сюжета, обычно называемого "Три царства, медное, серебряное и золотое", герой, завоевав каждое из трех царств и находящуюся в нем царевну, сворачивает царство в Я. и уносит с собой, а затем уже на земле, в человеч. мире, бросает эти Я., и из них возникают три царства. Этот мотив отражает в трансформированном виде миф о творении Земли из Я. В рус. загадках Я. может моделировать пространственную и временную структуру вселенной: "лежит брус / На всю Русь, / И на том брусу / Двенадцать гнезд, / В каждом гнезде / По четыре яйца" (в др. вариантах: "В каждом яйце / По семи зародышев, / По семи цыплят" и т. п.). Отгадка: год, месяцы, недели, дни. В рус. сказке Я. может служить также путеводным чудесным предметом ("куда яйцо покатится, туда и иди" — тем самым оно приведет героя в то самое царство, к-рое в другом сюжете он сворачивает, прячет в Я.); наконец, особую роль играет мотив кощеевой смерти в Я. Я. при этом спрятано в утке (т. е. это еще не снесенное Я. — до начала творения), а утка обычно "вложена" в др. птицу, та в сундук и т. п. по принципу матрешки. Мотив кощеевой смерти сам по себе амбивалентен. Создание Космоса из Я. означает конец Хаоса, его смерть и конец тех существ — чудовищ, к-рые связаны с Хаосом и порождены им; т. о. Я. как порождающее начало содержит в себе смерть. С др. стороны, идея смерти, заключенной в каком-то предмете, по существу неотличима от идеи заключенной в нем же жизни. В фольклористике этот мотив, как правило, называют "внешней" (т. е. живущей вне тела) душой: это жизненное начало, к-рое оберегает его владелец и к-рым должен завладеть его враг. Этот последний "положительный" аспект перекликается с "производительным" значением Я., его связью с плодородием и даже богатством. Как богатство осмысляются иногда 3 царства в упомянутой сказке, в загадках Я. может обозначаться как золото: "Кричит баба по городу: "Золото! Золото!" (Курица; вариант: "Свет мое золото / В белом платье завернуто" — Курица и Я.). Аспект плодородия связан не только с рождением птенцов из Я., но и с характерной полисемией, объединяющей название птичьего Я. с теми или иными частями продуцирующей системы животных и человека (если названия вроде яичник заимствованы из латинской терминологии, то название мужских желез кажется специфичным для рус. яз., хотя это и не исконное название).

Я. как символ возрождения жизни — в центре весенних обрядов. Я. варились и окрашивались к Пасхе. В рус. традиции такие Я. называются крашенки, на Ю. России и на Украине — писанки, т. к. расписываются многоцветными узорами. В четверг хозяйки моют, просушивают Я., а на Украине и галунят (на 10—15 мин. ставят в молодой непочатый квас), чтобы Я. ровно окрасились. В пятницу Я. красят. Окраской или росписью Я. занимаются замужние женщины и девушки. Для этого используют луковую шелуху, высушенные цветы и травы, к-рые собирали летом, цветные нитки и тряпочки. Раньше Я. красили только в красный цвет, т. к. он в христ. символике связывался с кровью Христа. Поэтому красную краску варят обязательно в новом горшке. Традиция расписывать Я. многоцветными узорами в последние годы получает б. широкое распространение. Известны и символич. замены Я. Их делают из стекла, хрусталя, фарфора. Ювелиры вытачивают миниатюрные яички из драг. металлов и камней. В изготовлении таких яичек в нач. века особенно преуспела фирма К. Фаберже.

Крашенные Я. обмениваются при встрече после христосования. Я. от первого христосования считается "наисвященнейшим", и его сохраняют целый год до нового христосования. По Я. гадают о судьбе, разбивая определенным образом скорлупу. На Пасху Я. служат своего рода игрушкой, их употребляют для "битков", "катанья" и др. развлечений. С пасхальными Я. ходили на могилы своих родных. Скорлупу от съеденных Я. разбрасывают по полю. Пасхальное Я. или скорлупу от Я. клали в мешок с семенами, отправляясь в поле. На Пасху умываются водой, в к-рую кладут крашеное Я., чтобы щеки были румяными. Неск. пасхальных Я. оставляют до Егорьева (Юрьева) дня. Воскресенским Я. в этот день гладят домашний скот, особенно лошадей.

Оба аспекта — т. е. связь с порождением, плодородием и в то же время со смертью, отразились в обрядовом использовании Я.

Лит.: Топоров В. Н. К реконструкции мифа о мировом яйце: (На материале рус. сказок) // Труды по знаковым системам. 3. Тарту, 1967. (Учен. зап. Тартуск. ун-та; Вып. 198).